Сотни миллионов гривень наличных в половине мировых резервных валют, миллионы гривень на счетах в банках, тысячи гектаров земли и десятки роскошных часов. Эти цифры с 31 октября не сходят со страниц украинских изданий и уже успели набить оскомину даже журналистам. Раскрытие информации о благосостоянии государственных людей обещает стать самым массовым каминг-аутом в украинской истории. На фоне всеобщего околодекларационного шума скромно прозвучал голос председателя Государственной фискальной службы Украины Романа Насирова: "Мы можем проверять декларации".

"Секундочку, что еще за проверка? Налоговая не имеет права проверять электронные декларации!" - то ли с возмущением, то ли с удивлением замечают его оппоненты.

Читайте также: Декларация недоверия: где хранит деньги руководство НБУ

А кто говорит о "проверке деклараций"? Точно не глава ГФС. Просто руководитель фискальной службы помнит, что пока Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) тщетно пытается зарегистрировать в Министерстве юстиции Украины свой порядок проверки электронных деклараций, фискальная служба имеет вполне действенный инструментарий в виде налоговых проверок. Распространяется он на всех налогоплательщиков, к которым принадлежат и физические лица, пусть даже и уполномоченные на выполнение функций государства.

Конечно, фискальная служба никогда не считалась флагманом антикоррупционной борьбы. Но простая математика подсказывает, что потенциальные поступления в бюджет в виде налоговых доначислений и штрафов могут создать для налоговиков дополнительный стимул к участию в этом важном для страны процессе.

Читайте также: Инфографика: Обналичились. 15 министров с самыми большими сбережениями в кэше 

Дело в том, что чиновники свое домашнее задание по заполнению электронных деклараций выполнили крайне усердно - показали уж точно больше, чем хотелось бы. А вот так ли ответственно они (и члены их семей) подходили к заполнению деклараций по налогу на доходы физических лиц в прошлые годы - большой вопрос. И найти ответ на него было бы логично именно ГФС.

Объем раскрытой информации в некоторых случаях наталкивает на мысль о том, что электронная декларация воспринимается как справка о списании грехов. Считать так было бы заблуждением. Электронная декларация - не иммунитет от претензий и не индульгенция. В отличие от "нулевой" декларации (введение которой, как и всеобщего декларирования, возможно, не за горами), она не предусматривает так называемой амнистии капиталов - ни налоговой, ни уголовной.

Читайте также: Роман Насиров: Средняя зарплата должна двигаться к 10 000 грн 

Из слов главы ГФС следует, что налоговики намерены сравнивать информацию, поданную в электронных декларациях, с данными, которыми уже располагает ГФС. В первую очередь речь, конечно, идет об объектах налогообложения и сумме налогов, уплаченной декларантом или членами его семьи в предыдущие годы. Очевидно, что эта сумма должна как минимум быть соразмерна сумме налога, подлежащего к уплате с наличествующих у декларанта денежных активов. Скажем, задекларировал чиновник миллион гривень наличных денежных средств, а налогов за 10 лет уплатил в бюджет на 50 000, - расскажи, почему так мало.

Задачу можно усложнить. Вот показал некто предметов роскоши на 50 000 евро. А мог ли этот некто накопить такую сумму к моменту покупки и уплатить с нее налоги?

В общем, материала для занимательных упражнений у ГФС предостаточно. И судя по заявлениям ее руководителя, желания их выполнять - тоже. Остается только ждать. 

Александр Буряк, 
старший юрист Sayenko Kharenko
Статьи, публикуемые в разделе "Мнения", отражают точку зрения автора и могут не совпадать с позицией редакции LIGA.net