Последние пять лет были, пожалуй, самым непростым этапом становления украинской журналистики. Вызовы перед нами возникли небывало жесткие, и можно спорить до хрипоты о том, справились ли мы с ними в принципе. Это мы с нуля и на коленке учились работать военными корреспондентами в стране, которая только что ценой сотен человеческих жизней свергла преступную власть и жаждала тотального обновления. Это мы не знали, что и как снимать “на передке”, чтобы не сдать позиции наших военных врагу, терпели произвол зарвавшихся пресс-офицеров, глотали официальные сводки пресс-центра АТО, которые часто расходились с реальным положением дел, не умели снять стендап, когда за спиной умирает коллега. Это мы в какой-то момент поняли, что “на ту сторону”, к сепаратистам и в аннексированный Крым, дорога нам закрыта, и смирились с этим. 

Это мы поначалу верили в то, что власть действительно обновляется. Мало что понимая, пытались разобраться в причинах и последствиях терактов, которые в эти годы происходили с интервалом в пару месяцев. Это мы требовали более частых пресс-конференций президента, но все-таки смолчали, когда Банковую отгородили решеткой от людей - и от нас. А потом ранним июльским утром на перекрестке взорвали в автомобиле одного из нас, а наши вопросы к власти по сути переместились в Фейсбук, где сплоченная группа пользователей, успешно подыграв популярному в народе мнению о продажности всех без исключения журналистов, стала называть нас “медиаб..дями”. 

Но стоило ли нам сочувствовать? Ведь мы и сами, не отрываясь от войны и часто на грани возможного сочетая журналистскую, волонтерскую, активистскую, мониторинговую деятельности, с поразительной легкостью забыли так до конца и не выученный урок - о том, что ни при каких обстоятельствах журналист не может быть комбатантом. Наоборот - имея четкую гражданскую позицию, мы превратились в комбатантов на всех этих войнах - и с агрессором, и с коррупцией, и друг с другом. Не мы ли рьяно доказывали друг другу, что нечего давать слово сепаратистам, не мы ли изобрели сугубо негативную коннотацию для пресловутых “стандартов ВВС”, не мы ли во внутриполитических баталиях непримиримо принимали одну из сторон, всех несогласных клеймя предателями и врагами? Не мы ли, работая в тех или иных олигархических и дотационных проектах, предлагали обществу собственные градации уровня совести, чести и незамаранности? Не мы ли, обвиняя друг друга в подыгрывании врагу и пропаганде, сами становились частью государственной пропагандистской машины? Не мы ли, обвиняя друг друга в отработке  месседжей, выгодных для тех или иных политсил, на пару с политическими экспертами отрабатывали другие месседжи?

А параллельно весь мир захватывала иная информационная реальность - селебрити, политики и властители дум брали без боя Twitter, Facebook, Instagram и Youtube и чувствовали там себя как дома, не без оснований полагая, что теперь-то традиционные СМИ в качестве медиаторов между ними и аудиторией можно отправлять на свалку истории. А накачиваемые миллиардами пропагандистские российские каналы, быстрее других освоившие все эти новомодные инструменты, методично подрывали доверие граждан цивилизованных стран к традиционным СМИ с безупречной репутацией. 

Пока мы здесь воевали на трех войнах, эта новая информационная реальность подошла к нам вплотную. Но выступать против нее оказалось не с кем и не с чем - армии нет. Призрачная журналистская солидарность видится отечественным медиаэкспертам лишь в сладких грезах. Фигуры, назначенные нашей “тусовкой” честью и совестью профессии, - это колоссы на глиняных ногах. Пока мы здесь забывали, что журналистам становиться комбатантами ни при каких обстоятельствах нельзя, новая информационная реальность рушила привычный нам мир - газеты и журналы закрывались, уходили в сеть, внедряли пэйволы, искали талантливых СММщиков, проектировали форматы, умещающиеся на экране смартфона.

И у журналистов всего мира не осталось ничего. Каждый из нас сейчас стоит на дымящихся развалинах традиционной журналистики. У каждого из нас осталось только имя. Оно же - репутация, она же - доверие. 

Поэтому нет ничего удивительного, что в Офисе президента Зеленского, запуская откровенно хромую утку в виде листка с неправильно юридически оформленным якобы заявлением об увольнении главы этого Офиса Андрея Богдана, решили проверить одну гипотезу. Звучит она примерно так: “Профессиональной журналистики в стране нет, и любая информация сомнительного характера будет распространена молниеносно”. Но, похоже, даже в ОПУ не подозревали, что это будет до такой степени молниеносно - когда информагентство ссылается на свой источник в ОПУ, а ведущие издания публикуют скрин бумажки, безоговорочно доверяя тому же - одному! - источнику. А ведь все помнят, что, согласно “золотому” стандарту, важную информацию, полученную от даже вызывающего доверие инсайдерского источника, следует проверить еще у двух источников, - независимых и друг от друга, и от первого. Но в нынешнем мире высоких скоростей большинство журналистов считают этот стандарт анахронизмом - иначе за конкурентами просто не угнаться. И что в результате? Это же вы ругали стандарты ВВС. Это же вы говорили, что они теперь не ко времени. И вот в итоге - получите, распишитесь. На вашу репутацию и доверие к вам цинично наплевали. Но кто наплевал? И почему?  

Статьи, публикуемые в разделе "Мнения", отражают точку зрения автора и могут не совпадать с позицией редакции LIGA.net
журналистикамедиагигиенаЗаявление Богданаотставка Богдана