Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган заявил о готовности оказать поддержку, в том числе и военную, правительству национального согласия Ливии (ПНС). Оно было создано в 2015 году под эгидой ООН, признается большинством стран мира, но не способно контролировать даже ближайшие подступы к столице государства - городу Триполи.

Внешне ситуация напоминает Сирию образца 2014 года, когда решение центральных властей распространялось на относительно небольшую часть страны, а вся остальная территория находилась под контролем различного рода вооруженных группировок. Что-то похожее происходит и в Ливии, где бОльшая часть территории контролируется Палатой представителей - ливийским парламентом, который поддерживает Ливийская национальная армия под руководством генерала Халифа Белкасима Хафтара. Еще один внушительный анклав на Юге контролируется местными племенами.

И, как и в Сирии, на начальном этапе собственной военной операции, которая может начаться уже зимой 2020 года, турецкая армия и российские наемники могут оказаться по разные стороны линии фронта. Анкара, напомню, поддерживает правительство в Триполи, а работники ЧВК "Вагнер" находятся и "работают" на стороне генерала Хафтара, на территории, подконотрольной правительству в Тобруке.

Эрдоган уже упомянул факт участия российских наемников в ливийском конфликте, обозначив их численность в примерно 2000 человек. Не секрет так же и то, что вооружение для Ливийской национальной армии поставляют РФ, Саудовская Аравия, Египет, Россия, Франция, Судан и еще ряд государств. Кстати, уничтоженные не так давно на ливийский аэродромах украинские ИЛ-76, так же возили грузы группировке генерала Хафтара.

Для начала давайте кратко попробуем разобраться в клубке гражданской войны в Ливии

Все началось с "демократической революции", которая стала очередным звеном "арабской весны". В Ливии протесты переросли в вооруженное противостояние, которое, после внешней интервенции завершилось победой повстанцев из Переходного национального совета. Демократия и счастье должны были сразу наступить. Но коалиция революционеров быстро распалась, а ключевые внешние акторы не имели плана дальнейшего урегулирования в Ливии. По крайней мере не продемонстрировали поддержку той или иной группировке, не сделали ставку на "своего" лидера, а просто умыли руки, говоря о демократических реформах, которые вот-вот начнет новое правительство.

Вместо реформ началась четырехлетняя война, сторонами конфликта в которой были новое правительство Ливии (раздираемое противоречиями и конфликтами), Каддафисты, Исламское государство, племенные союзы. Показательно, что на стороне правительства выступала Национальная армия Ливии, которую после смерти Каддафи создал (собрав в единое целое оставшиеся боеспособными армейские подразделения) вернувшийся из эмиграции генерал Хафтар.

Результатом противостояния стал разгром каддафистов, значительной части исламистских группировок. Остальные группировки "взяли паузу", что позволило провести парламентские выборы и сформировать Палату представителей, которая обратилась к ООН и государствам, проводившим интервенцию в 2011 году с просьбой о направлении в страну международного военного контингента. Фактически это была официальная просьба от признаваемого на тот момент органа власти начать операцию по поддержанию мира. Но, тратить деньги своих налогоплательщиков, рисковать жизнями своих солдат никто не захотел.

Тем временем, противоречия между группировками никуда не исчезли и парламентские дебаты имели продолжение в виде "маленьких победоносных войн" в различных частях страны. Уже через год под эгидой ООН было создано правительство национального согласия (единства), которое признали большинство стран мира. Внутри страны о признании ПНС заявил и избранный годом ранее парламент. Но, как показала практика, ненадолго. Уже через месяц началась полномасштабная война.

На сторону законного парламента, но уже не легитимного в глазах мирового сообщества, стала Ливийская национальная армия - вооруженные силы страны во главе с генералом Хафтаром. Созданное в под эгидой ООН правительство признается на внешней арене, но в гражданской войне может рассчитывать на разношерстные вооруженные формирования и племенные бригады - то, что принято называть незаконными вооруженными формированиями. При этом, несмотря на "непризнание", Палата представителей и генерал Хафтар пользуется поддержкой России, Франции, Саудовской Аравии, Египта и еще ряда государств. Правительство в Триполи получает поддержку в первую очередь из Турции, Катара. Но при этом представлено в ключевых государствах дипломатическими и  торговыми миссиями, в том числе в государствах, сотрудничающих с Палатой представителей. Причина такой двойственности проста - ключевые нефтегазовые месторождения находятся под контролем парламента, а не правительства.

Эта весьма упрощенная зарисовка позволяет понять, что и как происходит в Ливии сегодня.

Суть кризиса

На этом подходим к тому, что произошло и зачем Турция активизировалась на Ливийском направлении. Ключ стоит искать, естественно, не в стремлении выполнять решения ООН, не в гуманизме и демократических ценностях, а в простых национальных интересах.

В 2018 году на шельфе у берегов Кипра были обнаружены крупнейшие месторождения природного газа. Это активизировало сразу несколько региональных игроков. С одной стороны правительства Кипра, Израиля, Греции начали консультации о совместной добыче углеводородов и строительства газопровода для поставок на европейский рынок. Предварительное согласование прошло и в декабре 2019 страны заявили о подписании соглашения о реализации проекта Eastmed.

Но тут возникает одна проблема - позиция Турции, которая еще в 2011 году огласила своей целью стать газовым хабом Европы и уже фактически реализовала такие амбициозные планы: практически с нуля создала ГТС, имеющую вход из шести государств. Сегодня достраивает систему в виде двух газопроводов для подачи в Италию и, через Болгарию, Румынию, Венгрию, в Австрию. В такой ситуации появление независимого от тебя конкурента - угроза национальным интересам. С другой стороны, основные залежи газа находятся у берегов Северного Кипра - непризнанного государства, возникшего и существующего при поддержке Турции. В такой ситуации новые залежи газа могут стать "твоими" по праву. Турция начала разведку и пробную добычу, послав на охрану буровых свои военные корабли.

Но была еще одна проблема - неурегулированность принадлежности шельфа - Муаммар Каддафи не спешил связывать себя обязательствами международных договоров. Правительство в Триполи оказалось более сговорчивым и уже в декабре 2019 турецкий МИД подписал договор о разграничении исключительных экономических зон в Средиземном Море с Ливийским правительством. Возможные маршруты прокладки трубопровода с территории Кипра к берегам Европы и, естественно, нефтегазовые поля на шельфе, попали в исключительную экономическую зону Турции. Формально все "гладко" - с ливийской стороны документ подписало правительство, признаваемое ООН. Но, как назло, в это же время генерал Хафтар решил начать очередной поход на Триполи, дабы положить конец двоевластию и добиться торжества парламентаризма.

Такое развитие событий не удовлетворяет Эрдогана, поскольку с исчезновением ПНС, исчезает и субъект, подписавший договор о границах. Плохо. Турция решила вмешаться и в парламент был направлен законопроект, разрешающий отправку войск в Ливию.

На этом моменте вспоминаем, что РФ поддерживает Хафтара. Президент Турции говорит о 2 тысячах российских наемников воюющих на стороне правительства из Тобрука. Действительно, российские ЧВК работают на ливийской территории. Но, в этом суть "гибридной" политики, они, в массе своей,  охраняют нефтяные вышки российских компаний, ведущих добычу на ливийской территории. При этом, чтобы не иметь проблем на мировых площадках, существуют договора с правительством в Триполи, разрешающие такого типа работы. То есть Кремль подстраховался с двух сторон: одним деньги в виде малого, но все же налога. Другим - оружие. 

Так будет ли война РФ и Турции за Ливию?

Для тех, кому интересны детали, предлагаю посмотреть нашу с Илией Кусой беседу на эту тему.

С теми кому более интересно читать, продолжим в текстовом формате. Так будет ли столкновение между Россией и Турцией на ливийских землях. Скорее всего нет. Турция не стремится решить ливийский вопрос: главной задачей для нее является либо сохранение баланса сил, либо выход на режим урегулирования при котором она максимально усилит свое влияние в регионе и обеспечит преемственность власти (помним договор о границах).

Для Российской Федерации Ливия является одной из площадок, на которых она демонстрирует свое присутствие. Завершать ливийский кризис либо выходить из него Россия готова только в формате большого обмена либо большой сделки с США (и, возможно, Китаем) по разделу сфер влияния в мире. К тому же любое урегулирование в Ливии в ближайшие годы может означать официальный заход в страну крупных мировых добывающих компаний. А этом уже прямое конкурентное давление на нефтегазовый рынок Европы. Газпрому и Роснефти лишний конкурент, да еще созданный собственными руками, не нужен.

Таким образом, как Москва, так и Анкара вполне довольны двоевластием в Ливии, и не заинтересованы в окончательной победе одной из сторон. Вариант долгих переговоров и выход на компромисс, создание очередного коалиционного правительства - да, но в нужный момент, когда такое событие станет демонстрацией возможности Турции и/или России выступать в роли силы, способной стабилизировать и погасить конфликт. Такой путь начинается не сразу, идет долго, и эти временные рамки вполне устраивают как Анкару так и Москву.

За это время Турция намеревается решить вопрос с добычей газа в районе Северного Кипра, Россия - "застолбить" место на рынке нефтедобычи в Ливии. Каждое из государств получит свое, усиливая собственные позиции в диалоге с Европой. А вот прямое их столкновение сегодня ослабляет обоих. Поэтому, как было в случае с Сирией, Эрдоган и Путин, скорее всего, выйдут на тот или иной формат взаимодействия. При этом я не исключаю, что в процессе поиска формата, турецкие военные убьют некоторое количество наемников из российских ЧВК. В РФ не привыкли жалеть людей, кроме того наемники - это даже не военнослужащие регулярной армии - никакой ответственности для правительства нет. Никаких обязательств  тоже.

Что с этого Украине? Как минимум оценка ситуации с точки зрения перспектив нашей ГТС - европейский рынок газа не безразмерный, актуализация вопроса решения независимости по нефти и нефтепродуктам. А так же острейшая необходимость начать наконец формировать собственную политику в отношении Турции. Эрдоган не пророссийский и не проукраинский.

Он протурецкий и решает вопросы развития своей страны, которая претендует на роль региональной супердержавы. Москва поняла это и пытается найти точки соприкосновения интересов. Киеву тоже стоит начать хотя бы формулировать интересы в виде ответов на простые вопросы "зачем нам нужна Турция: сегодня, через 5,10,15 лет" и "зачем Турции нужна Украина: сегодня, через 5,10,15 лет".

Когда ты понимаешь интерес - можно найти возможности его реализации. В конце концов, когда турки сформулировали цель стать газовым хабом, была огромная украинская ГТС и единственная "труба" на территории Турции. Сегодня турецкая ГТС, выражаясь словами украинских политиков "множит на 0" южное направление украинского газового транзита. 

Статьи, публикуемые в разделе "Мнения", отражают точку зрения автора и могут не совпадать с позицией редакции LIGA.net
ливия