Выдавленные. Как Россия избавляется от "лишних людей"
Мне все чаще и чаще пеняют на то, что, мол, я из своей Америки ничего не могу ни знать, ни понимать про Россию, и поэтому мне лучше бы заткнуться. Однако при этом осведомлена я значительно лучше многих из обличителей. И не из ящика или интернета, а из реальных судеб конкретных людей, с именами и фамилиями, с лицами, со шрамами на душе и на теле, с тюремными сроками и разоренными семьями. Работа у меня такая.
По национальному и численному составу клиентуры иммиграционных адвокатов можно судить, где в мире сейчас хреновее всего - оттуда резко увеличивается количество желающих 1) вывезти детей на учебу с последующей перспективой остаться навсегда, 2) вывести деньги/бизнес 3) эмигрировать самим и эвакуировать всю семью.
Интерес к эмиграции прогрессирует именно в таком порядке - сначала спасти детей, потом попробовать сохранить капитал, и если совсем все плохо - валить самому вместе с детьми и капиталом. Там, где война, там сразу наступает пункт 3. Так было с Афганистаном, Пакистаном, Сирией, Ливаном, Южным Суданом. Чаще же процесс развивается поступательно - Китай, Мексика, Индия.
А теперь вот Россия. Количество желающих уехать растет лавинообразно. Именно благодаря историям своих подопечных я имею возможность судить о том, что в стране происходит - по реальным событиям, случившимся с реальными людьми. То, о чем не говорят на "прямых линиях" президента, что не показывают по Первому и ВГТРК, но иногда рассказывают Эхо и Дождь, вызывая неприязнь патриотического большинства, я имею возможность видеть в подлинных документах, в видео- и аудиоматериалах, в свидетельствах очевидцев. Не из журналистских репортажей, не из постов в фейсбуке, не из чужих пересказов и интерпретаций, а из первоисточников. Это параллельная реальность, неизвестная большинству обывателей, а потому как бы не существующая для них.
Мой первый кейс по политическому убежищу случился 15 лет назад. Клиент был из Эль-Сальвадора. Он попал в переплёт из-за разборок наркокартелей, у него отжали бизнес и вырезали полсемьи. До сих пор помню ужас, который я испытала при сборе и изучении доказательств. Казалось, это какая-то другая планета. А три года назад ко мне с точно такой же историей пришел гражданин России. Он был чеченец. Вместо наркокартелей в его случае были силовики.
Это стало переломной точкой. До этого оставалась надежда, что случаи локальны, единичны, эксцесс исполнителя, так сказать. Но потом были бизнесмены, у которых путем уголовного преследования отнимали все. Были бывшие чиновники, выдавленные и наказанные системой за несговорчивость и за то, что много знали. Были люди, напрямую не пострадавшие, но ставшие свидетелями происходящего с другими и убегавшие, действуя на опережение. Подробности и детали каждой истории при этом не уступают в своей жестокости и изощренности самым махровым 90-тым, только главные беспредельщики тут обычно оказывались в погонах и при должностях.
Параллельно посыпались чисто политические дела. Молодые люди, образованные, думающие, смелые, искренние, - такие должны составлять цвет нации, а они оказываются в тюрьме, в полной власти тупых беспринципных ФСИНовских садистов. Невозможно слушать подробности того, что им пришлось пережить. И невозможно после этого слышать рассказы ослепших и оглохших о том, что "все не так плохо". Да плохо, чуваки, очень плохо. И даже значительно хуже, чем рассказывают самые русофобские русофобы. Уровень коррупции и государственного беспредела, который я наблюдаю на примере своих клиентов из России, уже переплюнул ужасы, которые я видела в делах по Йемену и Узбекистану. Уход в глухое отрицание уже не поможет.
Медленно мутнеющая в аквариуме вода незаметна тем, кто из нее не выныривает. Вошедшему же в комнату цвет и запах этой жижи очевидны.
