Дело Pussy Riot. Костер для Хрюши и Степашки

Похоже, трех девиц все-таки поволокут на костер. Под костром имеется в виду несколько лет лишения свободы в российской тюрьме за разжигание религиозной розни. Хамовнический суд Москвы начал рассмотрение дела по сути и с пристрастием: девиц допрашивают до десяти вечера, в два ночи объявляют отбой, в пять - подъем. Защитники требуют отвода судьи и просят дать возможность подзащитным удовлетворять витальные потребности: есть, спать и ходить в туалет. Шоу продолжается.

А началось оно зимой - на Масленицу несколько девушек в цветных масках ворвались в главное культовое сооружение России - храм Христа Спасителя - и дали аматорское представление, названное впоследствии панк-молебном. Участницы группы с  название Pussy Riot (один из вариантов перевода -  бунт вагин) под гитару прочитали молитву: "Богородица, Путина прогони". Вначале безобразие выглядело смешно.

Потом стало грустно. Органы возбудили дело против панк-бунтовщиц, их заперли в СИЗО и обвинили в разжигании религиозной розни. Не надо быть юристом, чтобы понять - желание прогнать Путина не может разжечь ненависть, эта идея способна скорее объединить всех верующих и неверующих. Чтобы обосновать обратное, прокурорам понадобилось полгода. Все это время девицы сидели в тюрьме. Самой старшей - Надежде Толоконниковой - 23 года, она студентка философского факультета МГУ, замужем, воспитывает четырехлетнюю дочь.

Просматривать ролики из зала суда неприятно: такое ощущение, что судят Хрюшу и Степашку. Впрочем, жестокость правоохранительной системы, как в России так и в Украине обычное дело, вроде бы и не достойное широкого резонанса. Однако после выступления патриарха Русской Православной Церкви Кирилла дело приобрело международный масштаб - соразмерный со вселенскими амбициями православия. Патриарх призвал всех православных "не остаться в стороне" и высказался в том ключе, что эта выходка не может не уязвить ни одного верующего. Формулировки Кирилла, если их читать, выглядят сдержанно, а вот если слушать - звучат гневно: патриарх говорил суровым тоном. Что ж, откликнемся на призыв патриарха.