Сергей Притула: Если Резников увидит свободную "Звезду смерти" – пусть пишет, будем решать

В марте 2022 года Сергей Притула должен был провести учредительный съезд своей партии, но большая война перечеркнула политические планы. Вместо партийного офиса вовсю заработал благотворительный фонд Притулы.

С первых дней полномасштабного вторжения России возле офиса фонда выстроилась бесконечная очередь из военных, рассчитывавших на помощь волонтеров. "Все, что заходило – выдавалось. Военных даже никто не считал", – вспоминает Притула.

Сколько фонд собрал с 24 февраля, кто задонатил миллион долларов, почему могут быть проблемы с пикапами для ВСУ и способны ли волонтеры купить ПВО – в интервью Сергея Притулы для LIGA.net.

Читайте нас в Telegram: только важные и проверенные новости

КОГДА БУДЕТ "БАВОВНА" И ЗАПРОС ОТ ОЛИГАРХА

– На днях вы послали Илону Маску книгу "История Государства Украинского" Романа Пиняжко на английском языке. Но часть академического сообщества возмутилась выбором из-за специфичности книги. Что бы вы им ответили?

– Книга к господину Маску – в пути. Надеемся, что человек почитает, проникнется, – поймет историю Украины, осознает, в чем разница между нами и Россией.

Истории Украины слишком много не бывает. Я благодарю академическое сообщество и украинских историков за подсказку правильной книги, которую мы и отправили – англоязычное издание "Ворота Европы" Сергея Плохия.

За Starlink как технологию Маску благодарность. Но его заявления нас беспокоят. Мир и влиятельные люди с большой аудиторией должны понимать, что здесь происходит, а не вестись на кремлевскую пропаганду.

– Вы собрали 352 млн "на месть" РФ. Но непосредственно на дроны-камикадзе уйдет только 100 млн. На что все остальное?

– Мы никогда не берем на себя ответственность за выбор направления, куда направлять такие колоссальные суммы. Как и в истории с [беспилотниками] Bayraktar, у нас высвободился огромный бюджет, но Минобороны попросили остановиться и посмотреть, куда можно направить эти средства. И путем встреч и переговоров была нащупана история со спутником.

Читайте нас в Telegram: только важные и проверенные новости

Сейчас перед тем, как объявлять завершение сбора, мы вышли на Минобороны и спросили, куда нам лучше направить этот огромный излишек. Но с учетом одного момента.

Украинцы донатили именно на "бавовну". Поэтому мы не можем использовать эти деньги на зимнюю форму, тепловизоры или дроны. Они должны идти на уничтожение живой силы и техники противника.

Минобороны набрасывает нам разные варианты. Конечно, мы выйдем в паблик и сообщим, куда будут направлены эти деньги.

– Сколько в общей сложности с 24 февраля получил донатов/взносов ваш фонд?

– Мы подводим аналитику в начале месяца. Думаю, что в начале ноября мы отчитаемся о примерно 3 млрд грн.

– Какой наибольший взнос вы получили за это время?

– За один раз – миллион долларов.

– Это известный украинский бизнесмен?

– Да.

– Из какой сферы бизнеса?

– IT. Это не представитель классических финансово-промышленных групп, известных в Украине как олигархи.

– А на что был этот взнос?

– Тогда мы контрактовали БПЛА.

– Были ли среди донаторов люди с сомнительной репутацией? Или те же олигархи?

– Я не могу отследить каждый трансфер. Но коммуникации под перевод средств с компаниями кого-то из олигархов – не было.

– У вас есть неписаное правило, у кого вы точно не возьмете вклад?

– В марте у нас было предложение от человека, который, я думаю, появится в реестре олигархов. Предлагали "приехать, пообщаться и финансово помочь". Мы посовещались и перенаправили этот запрос на коллег по волонтерскому цеху. И на встречу с этим человеком поехали наши друзья из другого волонтерского фонда. Мы выступили посредниками.

– Виктор Пинчук каким-то образом помогал вашему фонду?

– Я об этом не знаю. Мне никто не верит, но за 14 лет работы на Новом канале (входит в медиахолдинг StarLightMedia, принадлежащий бизнесмену Пинчуку. – Ред.) я ни разу не видел господина Пинчука. У нас нет никакого личного общения.

– Вопрос от читателей. Самый необычный запрос о помощи?

– Как показала практика последнего полугода – уже нет такого понятия.

КАК ФОНД ВЕРИФИЦИРУЕТ ВОЕННЫХ

– Что сегодня представляет собой фонд Притулы?

– Сейчас у нас более сотни активных участников. И это количество будет расти. Основные направления деятельности: транспорт, дроны/БПЛА, оптика, защищенная связь и тактическая медицина. Теперь еще добавилось обновление трофейной российской техники. Мы уже передали несколько танков Т-72 и БТРов.

– А в чем заключается ваше вовлечение в восстановление "трофеев"?

– Очень часто подбитая или захваченная нашими военными российская техника – в неисправном состоянии. Поскольку в последнее время наши захватывают ее много, ремонтные госпредприятия завалены работой. Мы нашли ребят в некоторых городах, которые перепрофилировались на ремонт техники. Берем приобретенные фондом тягачи, везем подбитую технику и восстанавливаем.

– Чем еще занимается фонд?

– Отдельно появился проект "Бавовна", лидирующий по донатам. Мы сразу предупреждаем, что это единственная позиция, по которой мы не отчитываемся. У нас есть специалисты по этому профилю. В их сфере – большое количество того, что потом бродит по соцсетям: где что-то взрывается, где разлетаются тела россиян и горит их техника.

– Как происходит коммуникация с Минобороны и Генштабом?

– С Генштабом и подразделениями на поле боя коммуницирует руководитель военного направления Роман Синицын. В хабе в Днепре у нас работает 15 человек, занимающихся логистикой. Мы получаем запросы от военных, верифицируем. Каждый день конвои разъезжаются вдоль линии фронта и раздают в те подразделения, от которых через штаб воинской части поступали запросы.

Связь с Минобороны, ГУР и родами войск – моя парафия и директора фонда Анны Гвоздяр.

Вот живой пример со вчера (12 октября. – Ред.). Из одной бригады появляется контакт, который говорит, что им не хватает минометов 120-го калибра и они нашли, где их купить. Надо найти деньги. Я звоню комбригу и спрашиваю, действительно ли есть необходимость. Комбриг отвечает: "Если вы нам их купите – мы не откажемся. Но проблема в том, что у нас нет боекомплекта. Поэтому дадите ли вы мне на 10 минометов больше – активность нашей работы по врагу не возрастет".

На определенных уровнях люди не понимают потребности и уровня обеспечения. Поэтому такая многослойная коммуникация позволяет эффективнее тратить средства людей.

– Проводится ли какая-то верификация, когда обращается неизвестный вам военный и что-то просит?

– Первые две-три недели боев вокруг Киева верификация была на крайне низком уровне. У нас не было на это времени. Все, что сюда заходило, – выдавалось. Люди выстраивались в живую очередь. Их даже никто не считал.Но когда все начало утрясаться, мы перешли на подачу заявок через сайт фонда с письмами от воинских частей и последующей верификацией этих запросов в ручном режиме.

Да, бывают ситуации, когда наши волонтеры из Днепра заезжают на позиции и военные говорят, что за вчера упали три "птички" и развалили Starlink. Если у нас есть в загашнике – быстренько им довозим. Потому что ребята в окопах, у них нет времени писать заявки.

В этот момент в Киеве объявлена воздушная тревога, поэтому Притула предлагает сделать паузу и продолжить интервью, спустившись вниз.

– Почему спрашиваю о верификации. Вы наверняка слышали об уголовных делах против волонтеров? Ваше отношение к этому? И не смущает ли вас системность?

– С одной стороны, я подозреваю, что могут иметь место какие-то злоупотребления. С другой, у нас максимально несовершенные законы, и любого волонтера можно сейчас "хапнуть" по желанию.

Я не знаю, это системный подход или желание на местах выслужиться. Нельзя заниматься общим масштабированием проблемы и отчитываться о злоупотреблениях до приговора суда.

А это работает как домино. Правоохранители кого-то взяли и заранее обвинили. Общество узнало – и стало меньше поддерживать волонтеров. В результате ВСУ получают меньше.

ПРОБЛЕМЫ С ПИКАПАМИ И ОТВЕТ ИРАНСКИМ ШАХЕДАМ

– Влияют ли успешные контрнаступления ВСУ в Харьковской и Херсонской областях на акценты работы фонда?

– Частично – на номенклатуру закупок. Сейчас погодные условия изменяют наши планы по закупке транспорта. Дождитесь ноября – и поймете, о чем я. Не буду спойлерить.

Мы бы уже волокли из Северной Америки по морю контейнеры с их громадными пикапами. Но у них есть огромная проблема – они бензиновые. А нам нужен дизель.

– Можем ли мы столкнуться с проблемой, когда на фронте будут реальные проблемы с обеспечением пикапами?

– Это как с грибами в лесу. Сначала вы собираете то, что поближе. Так "вымелись" Польша, Венгрия, Чехия, Словакия и Румыния. Пошли дальше – немцы, французы, Нидерланды. Сейчас к нам идет транспорт из Швеции и Великобритании. Дальше – только океан.

Я думаю, что дальше мы будем покупать более дорогие. Сейчас какую-нибудь тачку другие волонтеры могут привезти за €2000-5000. Мы возим за €8000–10 000. Бывает €15 000–20 000.

– По словам Зеленского, Россия закупила в Иране 2 400 БПЛА. Вы точно разбираетесь в возможностях этого рынка. Можем ли мы адекватно ответить на дроны-камикадзе?

– Если все сложится правильно, – возможно, наш ответ на иранские беспилотники будет громким. Пока добавить нечего.

– Была ли мысль начать долгосрочный сбор на условную систему ПВО? Одна батарея NASAMS-3 стоит около $64 млн. Зная наш народ – мы можем все.

– По состоянию на сегодняшний день ни один фонд и ООшка не сможет приобрести системы ПВО, потому что их не может приобрести даже государство. Потому что их на рынке не так уж много. И это рынок очень узкой номенклатуры. Здесь вопрос не в деньгах, а в политической воле.

Украина способна купить танки Leopard 2. Они есть в той же Испании. Но чтобы их нам продали – нужно добро от страны-производителя. А у немцев пока нет политической воли. И не имеют ее, в частности, потому что флюгером в этом вопросе для многих государств является США. А США не делятся с нами даже своими танками Abrams. Как только оттуда пойдет поток – это будет сигнал, что можно.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ И ДОЛГ ПЕРЕД ВАКАРЧУКОМ

– "Народный спутник". Планирует ли фонд обнародовать текст контракта?

– А как мы можем публиковать то, что является коммерческой тайной? Компания ICEYE не желает подсвечивать контракт. Главное управление разведки, которое получило в пользование всю закупленную номенклатуру, взяло с нашего фонда соглашение о неразглашении. Я не хочу сесть и ссориться с разведкой.

– Скажите хотя бы, что собственно было приобретено. Это аренда спутника? Или покупка определенного количества съемок?

– В контракте есть пара пунктов. Один касается покупки спутника, другой – доступа к базе спутниковых данных. И без первого не было бы второго. Пару недель назад Алексей Юрьевич [Резников] опубликовал сообщение в Facebook. Это громкий ответ всем критикам. Я не знал, что в стране так много экспертов по космическим технологиям.

– В частности, есть мнение, что наша разведка могла закупать съемку и по коммерческой цене. И в итоге это было бы выгоднее, чем тратить за раз $16,2 млн.

– Я готов поспорить по каким-то пунктам с кем-либо, кто тоже купит спутник. Не уверен, что люди понимают, о чем они говорят. Особенно те, кто говорил: "Зачем мы это покупаем? Нам американцы дают в режиме онлайн". Мы сидели с разведкой и просто, извините, писались со смеху.

– В июле, отвечая на вопрос на возможное возвращении на телевидение после войны, вы ответили, что не приняли окончательного решения. За это время что-нибудь изменилось?

– Я просто об этом не думаю. От слова совсем. С вопросами, что будет после войны, будем разбираться после войны.

– Вы неоднократно говорили, что главное в волонтерстве – доверие. Очевидно, вам и вашему фонду люди доверяют. После нашей победы люди захотят видеть побольше таких людей у ​​власти. У вас есть понимание, что после победы у вас нет другого пути, как политика? Что любое другое решение будет воспринято как проявление слабости и вы станете "вторым Вакарчуком"?

– (Смеется.) Хорошо, что напомнили. Вчера Святослав Иванович [Вакарчук] что-то приятное мне писал, а я его не поздравил. Группе "Океан Эльзы" стукнуло 28 лет. Надо срочно исправляться.

Такой солидный мандат доверия, который есть ко мне лично и к нашему фонду, может иметь какую-то капитализацию. Но на сегодня единственное, во что я капитализирую доверие общества, – это максимальная помощь армии и гражданским. Доживем до победы и посмотрим, что с этим делать.

Сейчас у меня нет желания даже касаться околополитических тем. В Украине есть один политический игрок – ВСУ. Мы можем меряться рейтингами, но все решают ВСУ.

Читайте также: Интервью | Поражение России должно быть катастрофическим. Возможно, уже этой зимой – Фрэнсис Фукуяма