23-26 мая в Европейском союзе прошли выборы в Европарламент. Их результаты не только демонстрируют важные процессы в рамках Европейского союза, но и непосредственно влияют на динамику украинской евроатлантической интеграции.

Как и предполагалось ранее, большинство в наднациональной институции Союза потеряли две крупнейшие, уже ставшие «классическими» для европейской политики, фракции - социал-демократы и центристы. Их места достались крайне «разношерстной» публике: национал-популистам, значительно набравшим массу на фоне европейского кризиса, "зеленым", сумевшим необыкновенным образом протолкнуть свои идеи и, конечно же, выросшим в силе либералам.

Европейский союз уже достаточно долгое время находился в кризисном состоянии, которое возникло на фоне экономических, экологических и миграционных проблем, приведших к усилению негативных проявлений - таких как терроризм, смог над крупными городами восточной Европы или, например, безработица среди молодежи.

Классический порядок, доминирующий в Европе, оказался не в состоянии активно и эффективно отвечать на все эти вызовы из-за множества бюрократических препятствий. Более того, бездеятельность, а точнее беспомощность Европейского Союза стала особенно ощутимой в 2015-2016 годах, когда Европу буквально «залил потоп» африканских беженцев.

Не менее важно то, что европейские политические элиты из-за недостаточной поддержки идеи углубленной евроинтеграции (т.е., наличия общеевропейской армии и совместной внешней политики) откровенно неэффективно отреагировали на войну на Донбассе, не предложив и не создав никаких осмысленных механизмов для ее деэскалации.

Наложенные на Россию санкции оказались недостаточно эффективными, поскольку Европейский Союз не готов ради Украины полностью «обрывать» контакты с РФ. Из-за такой половинчатой «квази-поддержки» позиции Киева со стороны Брюсселя, евроскептические силы принялись резко атаковать принятый подход, заявляя, что такая политика наносит ущерб исключительно европейским предпринимателям, не приводит ни к реальному сдерживанию России, ни к значительному прогрессу реформ в Украине, и что потери ЕС от санкций являются неоправданными. По итогам выборов влияние этих политических группировок, пускай и незначительно, но всё же выросло, а значит, официальному Киеву придется учитывать, что идея о смягчении или снятии санкций против Российской Федерации среди граждан ЕС находит все большую поддержку.

Хуже того: о возможности нормализации отношений с Россией задумываются даже «мэйнстримные» политические силы. Об этом уже сегодня говорят эксперты-международники в Польше, а немецкое дипломатическое представительство в Совете Европы не так давно даже создало неформальную лоббисткую группу, поддерживающую возврат России в рамки организации.

Но главным результатом выборов в Европейский парламент является отнюдь не рост влияния национал-популистов, в своём большинстве поддерживающих нормализацию и прагматизацию отношений с Российской Федерацией, а возникшая фрагментированность наднациональной союзной институции.

Если принять широко распространенный тезис, что Европейский парламент никогда особо и не был эффективно работающим органом, за что он, собственно говоря, постоянно критиковался не только гражданами Европейского Союза, но и соседями ЕС, то теперь ситуация лишь усугубилась, и при том значительно. Ранее Европейскому Союзу было трудно принимать только фундаментальные решения относительно существования объединенной Европы, а в сегодняшних условиях барьеры появляются уже даже при принятии обыкновенных директив, указов и т.д.

Позитивом остается то, что, как и прежде, ни одна из присутствующих в Европейском парламенте политических группировок не сможет самостоятельно формировать общую политическую повестку. Но и формирование коалиции сегодня стало совсем уж непростой задачей, поскольку в неё должны входить минимум четыре политических силы. Это одновременно означает и падение эффективности работы Европейского парламента, и «заморозку» существующих конфликтов и проблем, что играет на руку исключительно евроскептикам.

В контексте прошедших выборов можно с осторожностью, но прогнозировать, что санкционная политика Европейского Союза в отношении Российской Федерации в ближайшее время обещает оставаться неизменной. Вместе с тем, не стоит ожидать и кардинальных изменений подхода ЕС в отношении Украины. Вполне вероятно, что в ближайшие пять лет двусторонние отношения Брюсселя и Киева, в лучшем случае, будут сохранять статус-кво, а при ослаблении хватки украинской дипломатией мы и вовсе рискуем выпасти из поля интересов ЕС, который, в надежде удержать шаткую конструкцию, будет значительно больше внимания уделять общеевропейским политическим «разборкам».

Снижение эффективности работы Европейского парламента повлечет за собой рост влияния Совета Европейского Союза, который формируется из сотрудников МИДов отдельных государств-членов. Рост влияния правительств национальных государств в общеевропейской политике даёт Киеву сигнал, что дипломатическую работу на «местах», т.е., в отдельных странах ЕС, придется вести значительно более эффективно.

Это не означает, что нашим дипломатам в Брюсселе следует дать расслабиться, но результативность их работы в скором времени может упасть из-за объективных внешних обстоятельств. Более того: если перенести центр тяжести дипломатии на уровень национальных правительств, Украина максимально снизит риск оказаться в «тупике» в отношениях с ЕС и откроет для себя дополнительное «окно возможностей», которое даст возможность лучше проводить украинскую повестку в Брюсселе через представителей правительств стран-членов.

Естественно, не стоит отбрасывать и сценарий, при котором центристам, социал-демократам, либералам и зеленым удастся договориться между собой и создать более-менее эффективную коалицию. Такое развитие событий является достаточно вероятным и создаст достаточно благоприятную для Украины конфигурацию. Однако готовиться стоит именно к кризисным ситуациям, которые в сегодняшних не очень стабильных условиях как в Украине, так и в объединенной Европе могут привести к самым разнообразным сценариям, в том числе и негативным.