Китай отрицает то, что смешивает бизнес с политикой, хотя давно уже использует регулирование торговли для наказания стран, которые отказываются придерживаться его линии. Недавнее наложение жестких экономических санкций со стороны Китая на Южную Корею, в ответ на решение страны развернуть противоракетную систему THAAD, стало лишь одним примером использования китайскими властями торговых отношений в качестве политического оружия.

Правительство Китая поощряло, а затем эксплуатировало экономическую зависимость государств от него, чтобы заручиться их поддержкой для своих внешнеполитических целей. Его экономические наказания варьируются от ограничения импорта или неофициального бойкотирования товаров из определенной страны до прекращения стратегического экспорта (например, редкоземельных минералов) и поощрения внутренних протестов против конкретных иностранных предприятий. Другие инструменты включают приостановление туристических поездок и блокировку доступа к рыбопромысловым районам. Все они применяются с осторожностью, чтобы избежать эксцессов, которые могли бы нанести ущерб собственным деловым интересам Китая.

Монголия стала классическим примером такого "геоэкономического принуждения" после того, как в ноябре прошлого года приняла у себя Далай Ламу. Принимая во внимание, что на долю Китая приходится 90% экспорта Монголии, власти Китая решили преподать Монголии урок. После введения заградительных пошлин на экспорт монгольских сырьевых ресурсов, министр иностранных дел Китая Ван Йи выразил “надежду на то, что Монголия сделает выводы из данного урока”, и что она “скрупулезно выполнит свое обещание” не приглашать больше тибетского духовного лидера.

Более известным примером были торговые репрессии Китая против Норвегии, введенные после того, как в 2010 году Нобелевская премия мира была присуждена заключенному в тюрьму китайскому диссиденту Лю Сяобо. В результате экспорт норвежского лосося в Китай рухнул.

В 2010 году Китай использовал свою монополию на глобальное производство жизненно важных редкоземельных минералов, чтобы нанести ущерб коммерческим интересам Японии и Запада посредством необъявленного экспортного эмбарго. В 2012 году, после того как вновь вспыхнул спор о суверенитете Китая и Японии над островами Сэнкаку (которые японцы взяли под свой контроль еще в 1895 году), Китай снова использовал торговлю в качестве стратегического оружия, что обошлось Японии в миллиарды долларов.

Кроме того, в апреле 2012 года, после инцидента возле спорного Скарборо Шол в Южно-Китайском море, Китай затравил Филиппины не только тем, что направил к их побережью наблюдательные суда, но и объявлением рекомендаций по поводу нежелательности поездок туда и введением внезапных ограничений на импорт бананов (что привело к банкротству многих филиппинских производителей). После этого, когда международное внимание сфокусировалось на его торговых запретах, Китай спокойно захватил отмель Скарборо.

Недавние торговые репрессии Китая против Южной Кореи за развертывание системы THAAD следует рассматривать в этом же контексте. При этом китайские репрессии обошли стороной США, которые развернули эту систему для защиты от возникшей ракетной угрозы со стороны Северной Кореи и которые обладают достаточным весом, чтобы нанести сильный ответный удар. И это не происходит впервые: в 2000 году, когда Южная Корея увеличила тарифы на чеснок, чтобы защитить своих фермеров от потока импорта, Китай ответил запретом на импорт южнокорейских сотовых телефонов и полиэтилена. Решительные ответные действия против несвязанных между собой продуктов предназначались не только для развития отечественных отраслей, но и для того, чтобы гарантировать, что Южная Корея потеряет гораздо больше, чем Китай.

Китай не пытается использовать торговую дубинку, когда он может потерять больше оппонентов, о чем свидетельствует нынешнее противостояние китайских и индийских войск на границе, где встречаются Тибет, Бутан и индийский штат Сикким. Китайские лидеры оценивают несбалансированные торговые отношения с Индией - экспорт более чем в пять раз превышает импорт - как стратегическое оружие, подрывающее производственную базу его соперника и одновременно приносящее Китаю солидную прибыль. Таким образом, вместо того, чтобы прекратить приграничную торговлю, что могло бы повлечь экономический ответ со стороны Индии, Китай отрезал индийским паломникам исторически гарантированный им доступ к святым местам в Тибете.

Везде, где у него есть торговый рычаг, Китай не стесняется им пользоваться. Исследование, проведенное в 2010 году, показало, что страны, лидеры которых встречались с Далай Ламой, почувствовали быстрое сокращение экспорта товаров в Китай на 8,1-16,9%, в результате чего практически все страны, за явным исключением Индии и США, избегают официальных контактов с Тибетским лидером.

Суровая реальность заключается в том, что Китай превращается в торгового тирана, который попирает международные правила. Его нарушения включают поддержание безтарифных барьеров для сохранения внешней конкуренции; субсидирование экспорта; смещение внутреннего рынка в пользу китайских компаний; пиратство интеллектуальной собственности; использование антитрестовских законов для вымогательства концессий; приобретение андеррайтинга иностранных фирм, для получения доступа к их технологиям.

Даже двусторонние договоренности Китай рассматривает как ни что иное, как инструменты, которые позволяют ему достичь своих целей. С точки зрения Китая, ни один договор не имеет обязательной силы, как только он выполнил свою непосредственную задачу, как недавно продемонстрировали официальные лица, переосмыслив Совместную декларацию о китайско-британских отношениях 1984 года, которая заложила основу для передачи Гонконга в 1997 году.

По иронии судьбы, Китай развил свою торговую мощь с помощью США, которые сыграли ключевую роль в экономическом росте Китая, избегая вводить против него санкции и помогая интегрироваться в глобальные институты. Предполагалось, что президент Дональд Трамп упразднит "бесплатный проездной" для Китая в международной торговле. Однако вместо этого, будучи далек от принятия каких-либо действий в отношении страны, на которую он нападал в течении длительного времени как на торгового мошенника, Трамп помогает "сделать Китай снова великим", в том числе выводом США из Транс-Тихоокеанского партнерства (ТТП) и сокращением влияния США в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

ТТП, которое стремится возродить премьер-министр Японии Синдзо Абэ уже без участия США, может помочь обуздать безостановочную меркантилистскую агрессию Китая путем создания благоприятного рынка, основанного на правилах экономического сообщества. Но чтобы ТТП действительно стало эффективным инструментом для того, чтобы ослабить экономическое оружие в руках мощного и централизованного авторитарного режима, его необходимо расширить, включив в него Индию и Южную Корею.

До сих пор использование Китаем торговли в качестве оружия не оспаривалось. Только согласованная международная стратегия с возрожденным ТТП в качестве важного компонента даст шанс убедить китайских лидеров играть по правилам.

Брахма Челлани
Профессор в области стратегических исследований
в Центре политического анализа (Нью-Дели)

Copyright: Project Syndicate, 2017

Подписывайтесь на аккаунт LIGA.net в Twitter, Facebook и Google+: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.