18 июля продолжим делать невозможное на очередном "Рамштайне"

Сознательно взял паузу после визита в Вильнюс, чтобы осела информационная пена и появилась возможность больше внимания обратить на результаты.

Главный результат саммита – комплекс принятых решений, публичных заявлений, начатых инициатив – свидетельствует, что фактически начался транзитный период вступления Украины в Альянс. Этот процесс приобретает все большее число признаков необратимости.

Значения саммита подчеркивают три блока достижений, которые следует детализировать.

Первый блок – содержание событий, достижение консенсуса и глубинное понимание общих целей, в основе которых – украинская позиция.

Второй блок – собственно формальные решения и их политико-правовые особенности.

Третий – это итоги работы на полях саммита.

Еще во время назначения на должность министра обороны в ноябре 2021 года я задекларировал один из приоритетов своей работы: вступление в НАТО де-факто.

Вступление де-юре – это вопрос политической воли наших партнеров на основе консенсуса, который может не зависеть от того, что делает или не делает Украина.

Де-факто – это прежде всего вопрос взаимосовместимости сектора безопасности и обороны Украины с Альянсом. От овладения оружием до настройки по единым принципам системообразующих процессов – оборонного планирования, производства ВВТ, обеспечения армии и т.д. Эта часть в большей степени зависит от нас, ее можно измерить.

В евроатлантической повестке дня есть отрасли, где по очевидным причинам лидерство принадлежит Минобороны, но в целом это командная игра, где у каждого – Президента Украины, Правительства, Парламента, общества – своя роль. В НАТО принимают не Силы обороны, а страну. Большой вес имеют чисто политические аспекты, вопросы правосудия, верховенства права, гражданских свобод и т.д.

Если посмотреть на результаты саммита в Вильнюсе с точки зрения командной игры и содержания событий – это мощный шаг вперед. Поэтому саммит действительно исторический. В первую очередь удалось донести украинское видение, поддержанное лидерами стран-партнеров: торговля территориями и свободой присоединения к альянсам безопасности недопустима, это не может быть предметом размена. Отказ от интеграции в НАТО не может быть переговорной позицией.

Консенсус проявился в заявлениях. О том, что Украина будет в НАТО, когда сложатся соответствующие условия, сказали Президент США Джо Байден, Президент Турции Реджеп Эрдоган, премьер-министр Италии Джорджия Мэлони и другие друзья Украины.

Премьер-министр Великобритании Риши Сунак особо отметил, что гарантии безопасности, предоставленные Украине от стран "Группы Семи", не должны рассматриваться как альтернатива НАТО. Украина отмечала такой подход.

Сам факт появления декларации G7 доказывает, что вопрос справедливого мира в Украине – это глобальный интерес. Это еще один украинский тезис, который получил поддержку: нападение России на Украину не является локальной проблемой и не имеет локального решения в виде "заморозки" или чего-то подобного. Выход из войны только один – через поражение агрессора и его наказание. Это – общая цель.

Второй блок – формальные решения.

Среди практических результатов саммита – комплексный пакет помощи, предусматривающий:

• переход от краткосрочной к многолетней программе поддержки трансформаций сектора безопасности и обороны Украины для достижения полной взаимосовместимости с Альянсом;

• оказание нелетальной помощи (топливо, разминирование, медицина и т.п.),

• внедрение политического инструмента высокого уровня посредством Совета Украина – НАТО.

Создание Совета – это другая философия и другой уровень субъектности. В Вильнюсе на инаугурационном заседании Совета Президент Украины Владимир Зеленский впервые сидел за столом с лидерами стран НАТО не как приглашенный гость, а как участник с равными правами, место было определено по алфавиту – между Турцией и Великобританией.

Этот механизм предусматривает регулярные консультации на уровне министров иностранных дел, министров обороны, военных представителей. Украина сможет инициировать проведение этих встреч и предлагать повестку дня.

Но главное достижение в нашем публичном пространстве недооценили, в частности потому, что ошибочно интерпретировали.

Прокомментирую больше как юрист.

В пункте 11 итогового Коммюнике саммита НАТО в Вильнюсе отмечено, что Украина больше не нуждается в Плане действий по членству (ПДЧ). Признано, что наше государство достигло прогресса во взаимосовместимости и стало более политически интегрированным в Альянс. Дальнейший прогресс будет регулярно оцениваться министрами иностранных дел на основе адаптированной годовой национальной программы.

Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг обозначил суть изменений: вместо двухшагового процесса вступления в НАТО введен одношаговый. Многие почему-то решили, что речь идет о кальке Годовой национальной программы под эгидой Комиссии Украина – НАТО. Мол, ничего не изменилось.

Но Комиссии Украина – НАТО больше нет. Уровень взаимодействия повышен путем создания Совета Украины – НАТО. Это значит, что есть все основания – и по "духу" и по "букве" – трансформировать содержание годовой программы.

Адаптированная годовая программа, собственно, и должна дать понимание условий, после которых может быть принято решение о вступлении. Этих условий может быть 20, а может быть три. Тезис о регулярности оценки создает пространство как для ритмического, так и для ускоренного движения. Прийти к выводам о выполнении условий можно в любое удобное время, когда сформируется консенсус.

Первое условие – известное: победа Украины в войне. Что касается других условий: "домашнее задание" для нашего государства – разработать свое видение адаптированной годовой программы и предложить ее для рассмотрения. Это вопрос межведомственной координации и диалога с нашими иностранными партнерами. Мы должны быть в этом процессе проактивными. Министерство обороны выполнит часть работы.

Третий аспект – общий контекст и работа на полях.

Саммит НАТО – это собрание единомышленников. Поэтому не менее важная работа продолжалась вне главного официального зала с флагами стран-участниц. На полях встречи мы проговорили с коллегами и решили многие практические вопросы.

Создается первый совместный с НАТО центр анализа, тренировки и образования для распространения передового опыта, полученного на войне. Подписан документ о коалиции тренировки пилотов.

Подписан пакет документов по углублению взаимодействия со Швецией. Наши скандинавские друзья долго сохраняли нейтралитет, поэтому значительное внимание уделяли формированию настоящего суверенитета в вопросах обороны. Их опыт очень ценен для нас. Мы согласовали вопросы доступа к чувствительной информации, а также радикально упростили доступ к шведскому ОПК в процессе закупок.

В списке причастных к саммиту практических достижений – пакеты помощи на $1,5 млрд. Отдельные решения, объявленные в контексте саммита – предоставление кассетных боеприпасов от США и дальнобойных ракет Sculp от Франции и т.п. – это усиление нашей армии в ответственный момент и сохранение жизни наших воинов.

Таким образом, на уровне фундаментальных вещей, правовой рамки и практической работы результаты очень положительны.

Что дальше?

Для развития этого процесса, на мой взгляд, важно уточнить некоторые положения Конституции Украины.

Во-первых, статью 17 следует дополнить тезисом, что Украина самостоятельно выбирает механизмы обеспечения своей безопасности, в том числе путем присоединения к международным договорам или организациям. Это более четко раскроет и нормирует идею европейского и евроатлантического курса, заложенную в абзаце 5 преамбулы.

Также устарела норма о недопущении размещения иностранных военных баз. Понятно, что при необходимости можно найти юридическую формулу, чтобы не называть базу базой, а неким "центром взаимодействия и обмена опытом". Но зачем? Надо убрать это ограничение, утратившее актуальность, чтобы уничтожить почву для спекуляций.

В целом следует понимать – Украине придется овладеть "искусством возможного" в международных вопросах на качественно ином уровне. У нас в этом плане есть успехи. Следует перестать трактовать как "предательство" отсутствие однозначных формул. Это возможности и задачи.

Напомню, что по каждому виду иностранного вооружения, которое уже давно на фронте, я сначала слышал "нет, этого не будет, это невозможно". По факту – возможно, но в свое время и при условии нашей настойчивости. 18 июля продолжим делать невозможное на очередной встрече в формате Рамштайн.